"ХОТЕЛОСЬ БЫ ВСЕХ ПОИМЁННО НАЗВАТЬ"

Игорь Яковлевич Маргулев

 

Строка нашей истории, наиболее, пожалуй, цитируемая в последнее время и, по сути, наименее раскрытая - это предвоенное десятилетие. Наряду с творческим порывом и энтузиазмом имеющейся и вновь созданной технической интеллигенции и рабочих - ничем не сдерживаемая эксплуатация творческого потенциала как известных авиаконструкторов, так и рядовых производственников. Ничем по сути не оправданная чрезмерная суровость по отношению к инженерно-техническим кадрам и административно-директорскому корпусу вела к упущенным возможностям в индустриализации, техническом строительстве и укреплении обороноспособности страны.

Павел Иванович Жуков

Но если человеческим судьбам выдающихся авиаконструкторов и двигателистов страны посвящены очерки, книги, кинофильмы, а сами они после тяжких и долгих испытаний обрели свободу, то не менее славные дела заводчан в подавляющем большинстве оказались в обществе в незаслуженном забвении. Книга автора под названием, вынесенным в заголовок, посвящена двум именам из этого ряда.

В центре повествования - судьбы двух инженеров, работавших на знаменитом в довоенной Казани авиационном заводе № 124/27 (заводе им. Серго Орджоникидзе). Это - Семён Ефимович Дайбог, в середине 30-х годов - технический директор/главный инженер завода и Павел Иванович Жуков, в 1937 году - скромный инженер в отделе главного механика того же завода, студент-заочник горьковского авиационного института. Герои - люди разного опыта, возраста и производственного положения. Дайбог - авторитетный авиастроитель-производственник "инженеривший" с 1921 г. На путь авиастроения он вступил, окончив в 1914 г. факультет аэронавтики Льежского университета, отслужив на вспомогательной авиационно-технической работе в Красной Армии и при формировании персидской Красной Армии. Первым профильным местом работы (в качестве заведующего техническим отделом) стал в 1921 г. завод "Авиаработник" управления ВВС РККА. Далее последовали: концессионный завод "Юнкерс" в Филях; завод № 22 в Филях; ГАЗ № 1 имени Авиахима в Москве; воронежский завод №18 им. Ворошилова и казанский завод №124/27 им. Серго Орджоникидзе. Жуков - Начинающий специалист - стажёр. Молодой, самостоятельный и амбициозный. По окончании десятилетки Жуков устроился на Горьковский автозавод (позже - на завод фрезерных станков) и поступил заочно в Горьковский авиационный институт. А в 1936 году переехал в Казань и поступил на авиазавод. Но тут наступил катастрофический для страны 1937 год! Знали бы Дайбог и Жуков, как им аукнутся рядовые служебные контакты: у каждого - на прежних местах работы, и у обоих - между собой на заводе №124/27… Конечно, они общались по службе, но не более того. Повязала же их изощрённая фантазия следователей НКВД осенью 1937 года, по версии которых Жуков был … "связником" Дайбога в интересах германской разведки! И поехало!

Семён Ефимович Дайнбог

С 1930 по 1937 год Дайбог как авторитетный авиастроитель-производственник - работал в различных "шарашках", с действующим приговором ОГПУ, а с 1944 по 1947 год - с действующим же приговором, но - НКВД. На этот раз в таганрогском заводе им. Димитрова. Как свидетельствовала его жена в письме Генеральному прокурору в январе 1955 года, "его хорошо знали все ведущие работники авиапромышленности, в частности, товарищи Туполев, Ильюшин, Мясищев и другие". По сведениям, сохранившимся в семье Дайбога, Туполев включил его в свой знаменитый список из 200 специалистов, которых предлагалось отозвать из лагерей и дать возможность работать по тематике, но до войны Дайбог отказался работать по специальности в заключении!

А Жукову в известном смысле повезло: годы заключения с 1938 по 1949 год он провёл в "шарашках" в Москве и Казани, в Омске и Рыбинске, работая в коллективах таких корифеев, как Чаромский, Добротворский, Страхович, сам стал серьёзным специалистом.

В 1947 году сроки заключения у Дайбога и Жукова истекли, но свободы они не обрели. Были сосланы: Жуков - в Караганду, Дайбог - в Новосибирскую область, где, не перенеся невзгод (ему было 58 лет), вскоре умер от инфаркта. А Жукову суждено было прожить до исхода 2009 года!

А для начала познакомить с персонажами книги зрительно, по фото 1936/1937 гг., когда Жукову будущее виделось безоблачным, а Дайбог надеялся на лучшее. Взгляните, какие одухотворённые лица умных людей!

Осенью 2006 и 2007 года явились читателям два независимых повествования, воссоздающих описываемые события. Это - воспоминания П.И. Жукова "Моя "шарашка", вышедшие в 9-10 номерах журнала "Наука и жизнь" (публикация Андрея Понизовкина) и моя книга "Минувшее - живи". (Из истории Казанского авиазавода)" - в издательстве "Возвращение". Люди, которым посвящена эта статья, каждый по своему, показались мне столь неординарными в труде и житейски, а их жизненные пути и пересечения - настолько причудливыми, пусть даже в своём трагизме, что захотелось извлечь их имена из небытия и рассказать о них возможно полнее в отдельной книге.

Книга сложилась - теперь ищем возможности для её публикации. Данной презентацией хотелось бы привлечь внимание читателей журнала, включая тех, от кого может зависеть её издание.